60-летие первого полёта человека в космос это повод снова и снова вспомнить о том, когда и как труженики Рыбинска вписали свою главу в отечественную историю покорения межзвёздного пространства. Очевидцев тех трудовых свершений осталось немного. Но, к счастью, есть книги и публикации, сохранившие для нас немало памятных фактов.
Перед Вами, читатель, одна из таких книг, вышедшая в свет к 90-летию со дня рождения Анатолия Алексеевича Герасимова, легендарного директора Волжского машиностроительного завода. В названии книги - та фраза, которую любил повторять сам Герасимов: "Всё остаётся людям".
Первая глава этой книги - это расшифрованное слово в слово интервью с Анатолием Алексеевичем. Другие главы - воспоминания о нем и о строительстве завода и поселка, записанные со слов его коллег по работе.
Что касается темы космоса, то Герасимов неслучайно поставил на Набережной космонавтов памятник "Покорителям космоса". Неслучайно еще один подобный памятный знак был воздвигнут и на территории предприятия.
Пролистаем первые страницы издания.
"- Анатолий Алексеевич, а вам никогда не приходило в голову книгу написать?
- Думал! Как не думать? Но ведь это труд большой. А тут - то болезнь, то усталость. Наверное, уж не напишу. Ведь смотрите: еще полтора года и мне будет восемьдесят лет. Восемьдесят! А я думал, до семидесяти не доживу.
- А вы чувствуете свой возраст?
- Конечно! Я же рыбак, я страшный рыбак. А уже второй год не езжу на рыбалку. Почему? Потому что один раз мотор дерну, второй раз дерну, а на третий – меня дернет… Поэтому не езжу. Только с берега, чуточку… Но с берега много не наловишь. …Нет, мне кажется, не написать. А ведь сколько надо было бы написать! Даже если только по продукции завода посмотреть. Одна только кабина для космонавтов станции «Мир» чего стоит. Не та, что сейчас летает, а первый комплект.
В комплект входит что? Объем тридцать кубов, в котором были космонавты. Еще восемнадцать кубов – оранжерея. Потому что космонавту вместо нормальной пищи дают пилюлю с калориями. Но ведь ему надо чем-то набить желудок, а иначе он присохнет! И вот в такой оранжерее на гидропонике растили шпинат, овощи… Я с этими ребятами – космонавтами, которые целый год находились там, испытывали этот комплект, - раза три разговаривал по телевизору. Натекание в этих объемах составляло всего три литра за 24 часа! Это значит, что мы провели очень кропотливую работу, чтобы швы были выполнены герметично. Так что вот эту первую кабину делали мы, и сдавали потом в Москве на Хорошевском шоссе, и принимал ее известный академик Парин.
А еще мы на Волжском заводе делали все – абсолютно все - колеса для всех пяти родов войск. И для всех флотов – Балтийского, Тихоокеанского и прочих – мы обеспечивали транспорт для ракет с боеголовками. То же и для артиллерии, и для ПВО… Только на наших машинах ракеты с боеголовками могли передвигаться. Мы делали триста шестьдесят таких машин в год – каждый день по машине выкатывали. Машина была весом 43 тонны. Сложно было выехать с Волжского – не всякий мост выдержит эти 43 тонны. А надо было (на испытаниях) прогнать эту машину по булыжнику, по асфальту и по грунтовой дороге, - по сто километров, чтобы проверить ее прочность.
Сколько всего было! Однажды сказали: надо сделать бесканатный подъемник. Понятно, что такое – бесканатный, то есть подъем производит за счет винта. Для чего? – думаю. На Луну что ли поднимать что-то? Сделали мы такой. Правда, он метров на 18 поднимал грузы. Потом оказалось, что речь шла о захоронении отходов урана. Их помещали через трубы на глубину 40-60 метров…
Наша продукция есть на всех атомных станциях. А сколько нашего труда на Ленинградской атомной станции! Там почти все нами сделано! Я как-то приехал туда в выходной день – посмотреть, как и что работает. Думал, не пропустят – страшно секретный объект. Нет, вахтер под козырек: «Проходите, пожалуйста». Наша продукция там в почете! То же - Кольская, Воронежская станции … Самая последняя наша работа в этом отношении Снечкус в Прибалтике. Но там сделали один блок – а это было уже после Чернобыля – и отказались от нее.
Мы делали молокозаводы, рассчитанные на переработку 50 тысяч литров молока. Я, помню, сомневался, - какой же город соберет столько молока? Мы делали сырзаводы. Всё делали! И жили хорошо. Было время - четыреста легковых машин в год работники нашего завода покупали...
А дворец культуры? Спланировали его сначала как деревенский клуб. «Вот вам зрительный зал», – говорят, а окна из зала прямо на улицу… Говорю: «Я такой дворец строить не буду. Это не дворец». – «А какой тебе надо?» – «Подумаю и скажу, какой надо». И поехал я искать по Советскому Союзу дворец. Нашел в Свердловске. На восемьсот мест. Посмотрел – всё меня устраивает. Говорят – ладно, ищи архитектора. Поехал в Ленинград, пришел к директору института. «Нет, – говорит, – у нас типовые, такого нету». Но кое-как уговорил: давайте, говорю, сделаем один зал, потом другой, потом третий, сделаем смету и поговорим. Сделали проект, смету. Дали мне один миллион четыреста тысяч на него. Мы деньги вложили, а дворец не достроен. В конечном счете, я загнал все цеха: строители были все! Каждый цех что-нибудь строил: кто зал, кто фойе… Когда построил, мне говорят: «Ну ты хитрый, построил всё же дворец». В конечном счете, дворец нам встал в три миллиона двести. Всё давалось непросто. Вот еще к примеру, коммуникации. Когда я пришел на Волжский, там не было никаких коммуникаций. Всё мы строили и прокладывали заново. Сложнее всего, как я помню, было с газом. Прокладывать на остров газопровод мы пригласили московских специалистов – подводников. Траншея на дне реки должна была быть глубиной не меньше трех метров, в ней надо было положить сварные трубы. Да не просто трубы, а особым способом изолированные… Проложить надо было по дну два рукава шириной 400 миллиметров и длиной 800 метров (такая там ширина Волги). Да не просто проложить, а «протащить», и сделать это так, чтоб не перекрывать реку, чтоб пароходы при этом ходили. И вот в пять часов утра, когда меньше всего пароходов, со стороны Рыбинска поставили два бульдозера и трубоукладчик, и со стороны поселка – два бульдозера и трубоукладчик. А на шлюзах и в Рыбинске – радиостанции, чтоб нам сообщали, когда пойдет пароход, чтобы остановиться на время… Вот как строили!"
Сохранилась не только книга, но и фильм, в который частично вошло и это интервью. Копии этого фильма хранятся в секторе редкой книги и краеведения Центральной городской библиотеки Рыбинска, а также один из вариантов фильма можно найти и в открытом доступе по следующей ссылке: https://www.youtube.com/watch?v=8yEMkUizDfw
